​

"Выбирая путь, чтобы уйти от судьбы, мы именно там ее и встречаем".
Восточная мудрость.

​
 

Мужчина открыл глаза и, немного проморгавшись, уставился в потолок. Пролежав так без движения несколько минут, он подтянул руками ворот свитера к самой шее - под черную с проседью бороду - и повернулся лицом к маленькому окну. В нем едва можно было различить землю и небо - они сливались в одно серое полотно вместе с туманом и мелким дождем.

Через некоторое время мужчина поднялся с кровати, едва не касаясь головой потолка своего небольшого жилища. Сделав два шага к углу, набрал воду из умывальника, плеснул в лицо и растер шею. Затем взял тетрадь, висевшую в специальном кармане на стене, и мобильный телефон с маленького стола у окна. После чего посмотрел на часы, бросил взгляд на две куртки, висевшие у входа - серую с капюшоном и ярко-желтую куртку для яхтинга с высоким воротом. Выбрал серую. Надел черные резиновые сапоги и вышел на улицу.

Туман скатывался стогами в сторону моря. Моросивший дождь (или это были брызги волн, поднявшиеся с моря, - разобрать было невозможно), оставлял тончайшую пленку на траве, камнях, придавая пейзажу странную мрачноватую живость.

Осмотревшись по сторонам и повыше натянув свитер, мужчина двинулся наверх - там, метрах в ста от здания, из которого он вышел, виднелся небольшой пригорок. Иногда проскальзывая и стирая влагу с лица, человек добрался до него, достал телефон из кармана и поднял над головой. Всматриваясь в экран, он ходил в разные стороны, поворачиваясь то в одну, то в другую сторону. Затем остановился, убрал телефон в куртку и пошел обратно, скрывшись через несколько минут в доме.

После этого из-за пригорка сначала послышался едва различимый шум мотора, затем все яснее, и наконец из очередного облака тумана выплыл старый "лэндровер". Он обогнул холм по длинной дуге, там, где можно было разглядеть что-то похожее на колею, и остановился у дома, в котором недавно скрылся человек в куртке.

Из джипа вышел рослый парень лет 30-35, с редкой и недлинной рыжей бородой. С заднего сиденья он взял зеленую железную канистру, в каких обычно возят бензин, холщовый мешок, еще один пакет, и со всем этим направился к дому. Оставив канистру у крыльца под небольшим навесом, парень вошел внутрь.

Через 20 минут он вышел, казалось, чем-то расстроенный. Закрыл за собой дверь и стоял некоторое время, глядя в сторону моря. После чего вдруг повернулся, взялся за ручку двери, но так и не решился ее снова открыть. Лишь сплюнул, что-то пробормотал себе под нос и зашагал к своей машине. Завел двигатель и уехал той же дорогой, что прибыл сюда.

Еще через 5 минут дверь открылась, и из дома вышел тот человек в серой куртке, все так же с тетрадью с биноклем на шее. Он отправился вниз, к морю. Мужчина шел осторожно - мох и редка трава под ногами напитались влагой, так что при необдуманном шаге можно было поскользнуться. Через несколько минут здание, оставшееся позади, полностью растворилось в мокром тумане.

Длинный пологий склон обрывался отвесной семидесятиметровой скалой, уходившей в бушующее море. Дорожка заканчивалась почти у края склона, упираясь в импровизированную скамью - пару досок, положенных на скальный уступ. Человек взял от него вправо, прошел с десяток метров. Остановился, достал бинокль и посмотрел куда-то вперед. После чего достал тетрадь, открыл ее и сделал запись. Еще раз поднес бинокль к глазам, сверился с тетрадью и вернулся к скамье, на которую сел, застегнул поплотнее куртку и продолжил всматриваться в море, но уже ничего не записывая.

Капли дождя, прежде чем коснуться земли, хаотично то взмывали вверх, то устремлялись вбок под подрывами ветра, поднимавшегося от моря вдоль скалы снизу. Кричали чайки, но самих птиц рассмотреть было невозможно.

Мужчина подолгу держал перед глазами бинокль. Иногда отводил его, чуть менял направление взора - проводил глазами слева направо, не меняя при этом положения головы, и снова приставлял бинокль к глазам. Тело оставалось неподвижно. Водяная взвесь, конденсируясь, стекала по его одежде на мокрые камни. Облако тумана иногда проходило прямо через него, почти полностью скрывая человека - из-за этого мужчина терял четкие очертания, превращаясь в подобие призрака.

В какой-то момент, когда сидевший в очередной раз отвел бинокль, он вдруг повернул голову влево от себя, градусов под сорок пять, и задержал взгляд на другом крае скалы - там, в метрах в четырехстах отсюда, береговая линия заходила в море, суша вздыбливалась вверх небольшой горой, сплошь из голого скального камня и редкой земли. Морось и туман лишь изредка открывали ее взору.

Человек поднял к глазам бинокль, после чего внезапно выпрямился. Убрал бинокль, посмотрел и снова поднес окуляры к глазам. Затем опустил и долго, уже без бинокля, смотрел в ту сторону. Наконец, мужчина отодвинул рукав куртки, посмотрел на часы, окинул взором море и, повернувшись, зашагал вверх по склону.

Вернувшись на то же место спустя полчаса, он первым делом посмотрел в ту же сторону. Но ничего не разглядев, вернулся к записям в тетради.

 

***

Альфред открыл глаза и, немного проморгавшись, уставился в потолок. Он прокручивал события вчерашнего дня в максимальных подробностях снова и снова, как будто пытался найти в них что-то новое, что мог упустить сначала: так, он проснулся, сначала пытался наладить связь и отправить позавчерашние данные, потом приехал Питер - к чему вообще был этот разговор? Ну да ладно, это сейчас неважно. Потом он пошел делать наблюдения. А затем он увидел фигуры людей там, на косе. Это точно были люди, или ему показалось? Нет, решительно были, такое не могло почудиться. Или это все игра тумана? Может быть, просто блики? Две фигуры в желтом - одна наверху, другая как будто в море. Нет, посередине. Посередине? Как это? Как будто первый поднимал второго. Почему? Зачем? Странно. Потом вдруг все исчезло. Неужели это были они? Как здесь вообще мог оказаться кто-то? Немыслимо. Нет, это вряд ли они. Сердце Альфреда стучало все сильнее. Надо было сходить туда вчера, сразу же. Жаль, не работала связь, и ему приходилось возвращаться на пригорок еще и еще раз - пропускать отправку было решительно нельзя, Говард и Феликс бы ему этого не простили. И ладно если бы хоть одна попытка была успешной. Впрочем, это уже неважно - что было, то было.

Что-то холодно сегодня.

Альфред подтянул руками ворот свитера к самой шее - под черную с проседью бороду - и повернулся лицом к маленькому окну. Да, сегодня будет не лучше, чем вчера - такой же туман и дождь. Или это капли, поднимавшиеся ветром с моря.

Нужно еще раз попытаться передать данные в "управление". А потом... Нужно сходить туда, на косу.

Альфред слез с кровати, плеснул на себя воды и вышел из дома, надев свою серую куртку и прихватив тетрадь с телефоном.

Он дошел до пригорка, тщетно пытаясь там поймать сигнал сотовой связи. Всматриваясь в экран, ходил в разные стороны, периодически поворачиваясь с устройством в руках. Нет, сегодня, похоже, не судьба. После нескольких попыток он решил вернуться домой, позавтракать и двинуться к тому месту, где заметил вчера движение.

Альфред зашел в дом, повесил куртку и взъерошил себе волосы, стряхивая влагу. Стянул сапоги и сделал шаг к маленькому столу у окна - в этом помещении три на три метра с потолком не более двух, половину которого занимала кровать, все было в "шаговой" доступности. Он сел лицом ко входу, так что окно оставалось справа. Из маленькой хлебницы достал кусочек черного хлеба, положил на него ломтик сыра, лежавший здесь же. Затем повернулся к раковине, взял с ее края ложку и придвинул кастрюлю, стоявшую на столе рядом с хлебницей. После чего открыл крышку на чайнике, умещавшийся вместе с примусом на этом же столике, проверил, есть ли в нем вода, и включил подогрев.

Дверь открылась, и на пороге появился человек - рослый, с недлинной рыжей бородой. Он держал в руках холщовый мешок с чем-то тяжелым внутри в одной руке и еще сверток в другой.

Альфред на мгновение застыл с ложкой каши у рта, подняв глаза на вошедшего, после чего продолжил трапезу как ни в чем не бывало.

Человек протянул руки с вещами вперед, как бы спрашивая, что ему с ними делать.

- Привет, Ал, - произнес он. - Тут овощи, а тут хлеб, шоколад и печенье. Куда?

- Что-то ты зачастил. Вчерашние еще не съел. Положи у кровати, - не поднимая головы ответил хозяин дома.

Гость озадаченно посмотрел на Альфреда, но повиновался.

- Присяду? - поинтересовался он, указывая на стул напротив собеседника.

- Отчего же нет. Садись. Чай сейчас будет.

Человек сел в полоборота, осматривая дом, но, скорее, просто чтобы себя чем-то занять. Задержал взгляд на фотографии на противоположной стене - на снимке была запечатлена совсем маленькая девочка, по всей видимости, со своей мамой. Она смешно свешивалась с ее рук и протягивала свои к автомату с сахарной ватой. На несколько минут воцарилось молчание.

- Как дела? - наконец, спросил вошедший.

Альфред уже закончил с кашей и жевал бутерброд, глядя в окно.

- Нормально. Как обычно. У вас как в "управлении"?

- Да все хорошо, - ответил рыжий. - Вот, скинулись с ребятами. Привез тебе. Бензин у входа оставил.

Альфред усмехнулся.

- Скинулись? С каких пор вам приходится скидываться? А как же "управление"?

Он снял кипящий чайник и налил кипяток в кружку.

- Будь добр, подай мне... - он указал на другую кружку, стоявшую на бортике раковины. После чего плеснул кипяток и в нее, бросив внутрь пакетик с чаем.

- Ал, послушай...

Человек сначала опустил голову, потом поднял ее и озабоченно посмотрел на Альфреда.

- Возвращайся. Нечего тебе здесь...

- О-о, снова ты за свое, Питер! Каждый раз об одном и том же! Неужели нет других тем?

Альфред поднял голос.

- Мне есть что здесь делать. Я каждый божий день вот уже сколько лет шлю вам данные, без которых никакая навигация по здешним водам будет просто невозможна!

- Ал, дружище, уже давно никто... Послушай, "управление" больше не финансирует... - Питер запнулся. - Этот проект. Тебя, - добавил он.

Альфред замер.

- И это после стольких лет? Да как вы?.. Чья это инициатива?

- Ал, не горячись.

- Говард?

- Альфред...

- Значит Феликс?

- Ал, не нужно. Успокойся.

Питер положил руку на плечо привставшему Альфреду.

Снова повисло молчание.

- Не нужно их искать, - вдруг произнес Питер и с мольбой посмотрел на своего коллегу. - Возвращайся. Ну?

Альфред сжал губы.

- Я знаю, они там, - тихо ответил он. - И я знаю, что их тела однажды просто прибьет к берегу. Это обязательно произойдет. Рано или поздно.

Он повернулся к окну. Его глаза вдруг заблестели и он посмотрел на Питера.

- Послушай, мне кажется, я видел...

Тот настороженно посмотрел на Альфреда.

- Видел? Что?

Несколько секунд Альфред раздумывал, сказать ли своему гостю о том, что произошло с ним вчера.

- Ну говори уже.

- Да ладно, не важно, - ответил Альфред и снова отвернулся к окну.

Питер опустил голову и тяжело вздохнул. Потом отхлебнул из чашки и поднялся.

- Ладно, Ал. Будь здоров.

Он хлопнул по плечу Альфреда и вышел из дома.

Альфред допил чай, сполоснул посуду, потом залез под кровать и достал оттуда длинный моток веревки. Затем подошел к двери, несколько секунд стоял, глядя на куртки - выбрал ярко-желтую, и вышел на улицу.

Его обдало влажной прохладой. Питера не было уже ни слышно, ни видно - туман поглотил его, не оставив и следа.

Альфред посмотрел в сторону моря. Если идти на косу к тому скальному выступу, то лучше идти не по той дорожке, по которой он ходит обычно, а левее - так он сэкономит время.

Пока он шел, его мысли сменялись одна за другой - Питер, "управление", вчерашние фигуры, это озадаченное лицо его друга, потом эта мольба, потом снова эти желтые фигуры на скале. Альфред хмурил брови, иногда попадая в очередное облако тумана, из-за чего ему приходилось сбавлять темп и идти особенно осторожно, глядя себе под ноги.

"Какой странный след", - подумал Альфред, глядя на длинную полосу на земле, уходящую налево, в овраг. Но не стал задерживаться, а так же осторожно двинулся дальше.

Вот облако ушло, дорога снова стала видна, можно вздохнуть спокойно и пойти быстрее. Альфред огляделся. Кажется, он поравнялся со своей "скамейкой" - она осталась правее метрах в двухстах. Он посмотрел туда и не сразу заметил, что на ней кто-то сидит. В серой куртке. Наверное, Питер. Не уехал что ли? Альфред прищурился. А бинокль ему зачем? Ну да ладно. Пусть сидит. Довольно на сегодня разговоров. Да и что он сможет разглядеть в таком тумане? - очередное облако скрыло сидевшего целиком.

Альфред продолжил путь - дорога, если ее вообще так можно назвать, пошла по самому краю уступа. Двигаться приходилось с невероятной концентрацией внимания - пару раз Ал поскальзывался и цеплялся руками буквально за землю, ее крохотные остатки в этих краях, и острые камни.

Минут через 30 он, наконец, вышел на небольшую почти ровную площадку на самом краю утеса. На последнем шаге под задней ногой посыпался грунт - Альфред вздрогнул и подался вперед, едва не упав на пологом камне. Чтобы вернуться той же дорогой, ему придется перепрыгивать проплешину. Но об этом он сейчас не хотел думать.

Внизу шумело море. Где-то наверху прокричала чайка.

Альфред осмотрелся - никого. Медленно он подошел к краю и попробовал заглянуть вниз. Однако получилось увидеть только то, что было метрах в пятнадцати от скалы - ничего необычного, только волны и морская пена. Чтобы заглянуть под самое основание скалы, пришлось сесть прямо на край.

Альфред принялся разглядывать море под собой. Да, в таких волнах рассмотреть что-то было крайне непростой задачей. Эх, жаль, он не взял бинокль. Когда, казалось, что Альфред просмотрел уже все и нужно было возвращаться, он вдруг заметил какое-то цветное пятно. Пульс мужчины участился. Ну-ка... Да, точно! Там что-то есть! Или... Постойте... Кажется, это... куртка... Желтая. Такая, для яхтинга, с высоким воротом. Нет... Не может быть... Это человек! Человек в куртке. Там, внизу!

Сердце Альфреда колотилось. Так, спокойно. Нужно подумать, как к нему спуститься. Нет, спуститься совершенно точно невозможно. Но можно попробовать поднять его - если сделать лассо и удачно накинуть, то может получиться.

Альфред быстро подготовил веревку, обвязал один конец вокруг себя, а на другом сделал петлю. И следующие двадцать минут пытался накинуть ее не человека, который покачивался на волнах внизу. Сложность состояла еще и в том, чтобы не затянуть лассо слишком рано - на шее, а как-то протащить его к середине тела. Сам не понимая как, но Альфред сделал это. Он удостоверился, что веревка надежно затянута, и принялся медленно поднимать тело. Боже, какое тяжелое! Альфред несколько раз бросал человека вниз и начинал тащить снова. Еще немного времени - и вот уже тело лежало перед поднимавшим на самом краю спиной к Алу. Вряд ли этот человек был жив - столько времени провести в воде.

Не отвязывая от себя веревку, Альфред медленно подошел к трупу и, потянув за рукав, повернул к себе. Он сначала даже не понял, что именно увидел. Любопытство, смятение, даже улыбка, удивление, страх - эмоции бежали по лицу Альфреда, сменяя друг друга. Так странно... Он похож... Нет, это правда странно... Это очень странное совпадение - чтобы вот так увидеть того, кто похож... Как будто он...

В этот момент послышался сдавленный крик, что-то или кто-то ударило сзади Альфреда, и он вместе с найденным телом полетел вниз с обрыва прямиком в море.

 

***

Альфред открыл глаза и, немного проморгавшись, уставился в потолок. Это была беспокойная ночь. Он то просыпался, то снова засыпал, постоянно пытаясь понять, было ли все вчерашнее на самом деле и только что привидевшимся сном. Но наступило утро, он окончательно проснулся и теперь смотрел вперед, иногда фокусируясь на потолке, чтобы хоть как-то отвлечь себя от водоворота мыслей, в который его снова затягивало. Ведь тот человек, которого он вытащил вчера из воды, не был просто похожим на него. Он и был им. Это какой-то абсурд, безусловно. Но часто у самых сложных вопросов самые простые ответы, которые мы просто боимся принять. И как только мы принимаем их, становится легче.

И самое странное в этом всем было то, что Альфред даже не сопротивлялся - он принял этот ответ, наверное, еще ночью, как будто это было обыденным делом. И спрашивал теперь он себя, лежа в кровати, не об этом. Он спрашивал себя, как он оказался в море.

Нет версий. Совсем.

Альфред принялся вспоминать, когда он последний раз купался. Да просто даже входил в море, хотя бы по колено. Наверняка это было когда-то в его жизни, но очень давно - он не смог вспомнить. Удивительно - жить у самого моря, но так долго в него на заходить. Может быть, он просто оступился? Поскользнулся на мокром камне? Погодите-ка. Он ведь там оказался не по своей воле. Что-то толкнуло его туда. Сильно. Да, точно. Такой удар, толчок. Альфред вспомнил его. Что-то или кто-то? Там был еще кто-то? Он ждал его? Поджидал? Зачем? Чтобы их с ним столкнуть в море? Слишком много вопросов, на которые у него не было ответов.

Альфред подтянул руками ворот свитера к самой шее - под черную с проседью бороду - и повернулся лицом к маленькому окну. Сегодня снова странный туман и дождь.

И тут Альфред вскочил. А что если это он видел тогда, сидя на скамейке, не их, тех, кого искал уже столько времени, а себя? Голова загудела. Подождите. Если он видел там себя позавчера, а вчера он там был, то, может быть, это какая-то петля времени? И если так, то, может быть, он будет там и сегодня. И значит, у Альфреда есть шанс спасти себя. Господи, это какая-то фантастика, этого всего просто не может быть. Он обхватил голову руками. Нужно идти туда. Бежать. Даже если все это невероятный вымысел, он попробует хотя бы найти следы того, кто или что столкнуло его в море. В противном случае он убедится, что все это всего лишь ему почудилось.

Альфред схватил желтую куртку и выбежал на улицу, хлопнув дверью. Фотография на стене качнулась от удара.

Влагой обдало лицо. Он втянул в себя туман, очередным ватным комком накативший откуда-то сверху, и прищурившись посмотрел в сторону каменной косы. Ничего и никого. Молчание, сопровождаемое шумом волн вдалеке.

Он снова выбрал левую тропу. Сначала шел быстрым шагом, затем припустил трусцой, забыв о предосторожностях и скользком грунте. И совершенно зря - метров через двести, пробегая мимо небольшого оврага, он внезапно и неуклюже упал, скатившись в яму. По всей видимости, Альфред ударился о землю или камень головой, потому что потерял сознание - поднявшись, он пробовал оценить время, которое пролежал здесь. Но ни часов, ни телефона он с собой не взял, а на небе не было видно солнца.

Он пошевелил руками и ногами, понял, что с телом все в порядке, за исключением головы, на которой образовалась шишка, порадовался этому факту и тут же пожалел, что упустил драгоценное время.

Он выбрался из оврага и продолжил свой путь, сначала снова шагом, а затем снова побежал, надеясь на удачу и свою координацию.

Где-то справа от него на скамейке остался сидеть мужчина в серой куртке. Но мысли Альфреда были сосредоточены на том, чтобы успеть на скалу вовремя. Вот уже и знакомый склон, где он шел вчера, цепляясь за редкую землю. Еще немного - и перед ним показалась та самая площадка на краю утеса.

Ал остановился, его сердце учащенно билось от бега, карабкания по скалам и волнения. На самом краю площадки сидел человек в желтой куртке, такой же как у него, и не шевелился. Кажется, он смотрел куда-то перед собой или в море. Перед ним лежал, кажется, большой мешок.

Альфред огляделся - никого на уступе, кроме него и сидящего впереди человека не было. Может быть, он пришел рано? Если да, то это хорошо, он сможет помочь сидевшему, вместе они обязательно справятся. Альфред, стараясь не потерять драгоценные секунды двинулся вперед и едва не рухнул вниз - дорогу преградила та самая проплешина, которую он сам вчера здесь и организовал. Что ж - придется прыгать. Альфред чуть сдал назад для разбега, сделал пару быстрых шагов и прыгнул. Приземлившись на пологий камень на той стороне провала, он поскользнулся - его понесло вперед ногами, прямо туда, где сидел человек. Все произошло настолько быстро, что Ал ничего не успел предпринять - он сбил человека и полетел вместе с ним в открытое море.

 

***

Питер сидел за столом, откинувшись в кресле, и, почесывая рыжую бороду, лениво бросал скомканные листы бумаги в корзину, которая стояла у стены напротив. До нее было метра три, и далеко не все "мячи" достигали своей цели - пространство вокруг корзины было устлано кучей обороток. Периодически Питер все же попадал, победно вскидывая руки и призывая коллегу поддержать его.

- Трехочковый! Говард, ты видел? Нет, ты видел? Говард!

Питер отправил очередной снаряд прямо в затылок сидевшего справа коллеги. Его объемная спина переходила в столь же объемную голову, да и сидел он ближе, чем стояла корзина, так что попасть было нетрудно.

Не отрываясь от монитора, Говард буркнул под нос что-то вроде "ага" и почесал затылок правой рукой - в левой он держал кружку с кофе.

- Да ну тебя, - с деланой досадой добавил Питер и скомкал очередной лист из большой папки с чертежами, лежавшей перед ним на столе.

Впрочем, выполнить бросок ему не удалось - в комнату вошел невысокий плотный мужчина лет под пятьдесят, в штанах на подтяжках и залысиной на голове.

Он бросил взгляд на Питера, застывшего с отведенными назад для броска руками, потом на корзину.

- Когда ты получишь согласование на проекте по Килмори? - строго спросил он.

Питер вздохнул - его рыжая борода опустилась вниз.

- Боюсь, Феликс, что не скоро. Уже третий раз приходится переделывать, - и он усердно скомкал еще один лист. - А все из-за этой новой инициативы по строительству на прибрежных участках, будь они трижды неладны во главе с... ну, с этим...

- Магнусом, - не отрываясь от монитора, подсказал Говард.

- Да, точно, Магнусом.

Феликс нахмурил брови.

- Анстис, у нас есть кто-нибудь в комитете из своих? - обратился он к вошедшей в комнату темноволосой хрупкой девушке, на вид лет не больше восемнадцати.

Та поправила круглые очки и прижала зачем-то папку, которую держала в руках, сильнее к груди, словно защищаясь ей.

- Я думаю, мы можем решить этот вопрос, - неожиданно твердо произнесла она.

- Отлично. Сообщи потом Питеру, пока он тут... все не замусорил, - Феликс показательно обвел головой пространство вокруг себя. - Да, и вот еще что. Я просил вас урезать сметы на остаток года. А вы что опять мне устроили? Что это опять за расходы на содержание персонала?

Он посмотрел на Питера в упор, ткнув указательным пальцем в папку, которую Анстис еще сильнее прижала к груди (может быть, она была настолько ей дорога?).

Питер подался вперед.

- Это же для Альфреда, - несколько неуверенно произнес он. - И так почти ничего не оставили.

Феликс на несколько секунд замолчал.

- Режьте. Режьте все, я сказал.

Питер продолжал растерянно смотреть на своего начальника.

- Но так нельзя же. Он пропадет без нас. Столько лет он отдал работе здесь, а теперь... Говард, скажи ему, - Питер повернул голову в сторону коллеги.

Тот засопел и пробурчал что-то похожее на "угу".

- Послушайте, - Феликс поправил лямки на плечах. - Я все понимаю. Но он давно уже не в штате. Вам ясно? Мне лично, конечно, жаль Ала, но без обид. Пусть, вон, на работу устроится, не знаю, родственников попросит, друзей. Что он там сидит? Зачем? Давно никакой пользы уже.

Феликс махнул рукой.

- Ты же знаешь, что с отцом он не разговаривает больше. Мы его друзья и семья. И ты знаешь, что он там делает.

Питер с мольбой посмотрел на начальника.

- Что? Караулит свою жену и дочь? Опять слушать эти бредни? Нет, спасибо, больше не желаю.

- Феликс, так нельзя.

- Не смотри на меня так! Выхода нет. Распоряжение свыше. Режут бюджеты на всех уровнях. Как бы мы тут с вами по миру не пошли. Так что... Без обид. Вне бюджета. Ясно?

Питер вздохнул - спорить было бесполезно.

У Феликса зазвонил телефон. Он ответил на звонок и вышел из кабинета.

Анстис проводила его взглядом и скромно присела на стул у входа.

- А что с его женой и дочерью? - спросила она, обращаясь к Питеру.

Тот нервно скомкал еще один лист и зашвырнул в корзину - мимо.

- Он говорит, что утонули.

Анстис всплеснула руками.

- Какой ужас!

- Только никто не тонул, - вдруг раздался голос Говарда. - Его жена просто его бросила. Уехала с каким-то банкиром и ребенком в Европу, кажется.

Анстис издала протяжный вздох.

- Это все равно ужасно. Давно? В смысле, а почему тогда он?.. - начала она сыпать вопросами.

Питер продолжил за коллегу.

- Да, юная леди, давно. Лет пятнадцать назад.

Он бросил еще один лист, и на этот раз удачно.

- Бинго! - продекларировал Питер. - Просто однажды утром собрала чемоданы и уехала. Написала записку, чтобы ее не искал. Альфред любил ее. Пытался связаться, найти, восстановить контакты хотя бы с дочерью - безуспешно. От того ушел совсем в работу. И раньше-то лоботрясом его было не назвать, а после и тем более. Вообще классным парнем был, редчайшим образом умел находить общий язык со всеми сторонами, как бы они не враждовали. Много сделал для "управления" и для нашего округа вообще.

- Да, понимаю. Нас когда-то тоже оставил отец. Просто уехал от нас - с грустью и одновременно холодом произнесла Анстис. - Во Франции жили, потом на севере Германии. Недавно вернулась сюда. А как же история с тем, что они утонули?

- Он напросился как-то раз на выездные наблюдения за уровнем приливов и отливов. Тогда этот процесс мы здесь только начинали автоматизировать. И вот однажды наступила та зима, две тысячи... Ох, какой же это был год. Лет пять-шесть назад? Ладно, холодная, в общем, зима выдалась - мы просто не смогли до него добраться, дорогу замело. Волновались сильно, боялись, не переживет. Почти месяц без связи и каких-либо контактов с внешним миром. Без продуктов, без воды. Ума не приложу, как он смог выжить. Приезжаю к нему - а он живее всех живых! Борода только гуще стала. Обрадовался я, конечно. А потом смотрю, он как-то переменился. Молчаливый совсем стал. На берег принялся ходить, кого-то все высматривать. Я его спросил однажды, кого. "Утонули, говорит, моя жена и дочь. Жду, когда их тела прибьет к берегу", - то ли в шутку, то ли взаправду ответил он. У меня холодок тогда по спине пробежал. Ну, я похлопал его по плечу, сказал, чтобы не унывал и что все хорошо. Он улыбнулся и промолчал. С тех пор так и живет там. Привозим ему бензин, продукты. Он продолжает присылать данные нам на почту, каждый день. Но никакого смысла в них уже давно нет. Давно уже не читаем, что он там нам шлет.

Питер, кажется, истратил последний листок бумаги и отшвырнул пустую папку в сторону.

- И что, никто больше не пытался с ним об этом поговорить? - удивленно спросила Анстис.

- Бросился он нам все рассказывать, - протянул едва слышно Говард.

- Но кто-то же должен его вернуть к реальности!

Девушка пристально посмотрела сначала в затылок Говарда, словно силой мысли заставляя его обернуться, затем перевела взгляд на Питера. Питер посмотрел на девушку в ответ.

- Я пытался. Но он меня не слушает. Остался, значит захотел. Жаль, конечно.

Анстис поднялась со стула и подошла к Питеру.

- Дайте мне адрес и объясните, как туда проехать, - тихо, но уверенно сказала она.

Он снова откинулся в кресле и вдруг прищурил глаза.

- Послушайте, Анстис, а мы нигде с вами раньше не встречались?

 

***

Темно-красный "сузуки джимни" весело скакал по кочкам, приближаясь к дому Альфреда. Впрочем, слово "весело" вряд ли было применимо к здешним пейзажам и обстановке вообще - серое небо, переходящее в серый туман, который облаками скатывался вниз, моросящий дождь и темное море вдали.

Анстис заглушила мотор и вышла из машины. Она поежилась от холода и достала из карманов перчатки - Питер дал полезное предостережение по поводу погоды в этих краях.

Дом Альфреда был похож на большой кусок скалы, выросшей из-под земли посреди едва зеленого склона. Девушка подошла к двери и, немного помедлив, постучала. Ей не открыли. Она постучала еще раз, но реакции также не последовало. Она обернулась и посмотрела в сторону моря. Заметив тропинку, она двинулась по ней, оглядываясь по сторонам - никого, кажется, на многие километры вокруг. Море периодически тонуло в вездесущем тумане.

Тропинка заканчивалась высоким обрывом, на котором девушка неожиданно обнаружила скамейку, если ее можно было так назвать - скальный уступ с постеленными сверху досками. Ощущая странное чувство близости, почти дежавю, девушка села и окинула взглядом волнующееся море.

Зрение постоянно выхватывало из картины перед глазами меняющиеся геометрические фигуры, линии, точки. Это бесконечно увлекало мозг, который погружался в обработку графической информации и ни на что другое в эти моменты не был способен. Ты просто смотришь, и все, не в силах с собой что-либо поделать. Ничего больше.

Где-то наверху прокричала чайка.
Анстис повернула голову левее - отступивший на время туман обнажил скалу с ровной площадкой на ней, метрах в четырехстах по прямой, уходившую в море.

Девушка почему-то долго смотрела в ту строну, словно пытаясь высмотреть какое-либо движение, может быть, чье-то присутствие. Но там никого не было. Очередное облако тумана скрыло скалу от взора.

Анстис решила вернуться к дому. В этот раз она постучала настойчивее, несколько раз. И, наконец, решилась войти.

В крохотном пространстве ее ждала пустота - из всех следов пребывания человека здесь были примус, чайник, застеленная кровать, серая старая куртка и фотография на противоположной стене. Ощущение, что здесь уже давно никто не жил.

- Здравствуйте! - произнесла девушка, чтобы обозначить свое присутствие. - Здесь есть кто-нибудь?

Хотя где здесь было прятаться? Анстис прислушалась - тишина.

Она шагнула внутрь, сняла перчатки и провела кончиками пальцев по стене, затем по маленькому столику у такого же маленького окна. Коснулась холодного чайника. И в этот момент заметила под ним клочок бумаги. Девушка осторожно сдвинула чайник и развернула записку: печатным, несколько грубоватым почерком на ней было выведено "Простите". У Анстис появилось нехорошее предчувствие. Ком подступил к горлу. Она положила записку обратно под чайник и посмотрела на кровать, стараясь представить, кто и когда мог на ней спать. Сделав два шага, она оказалась у той стены, на которой висела фотография. Анстис подняла глаза и остолбенела. Она дрожащими пальцами коснулась фото. Слезы потекли у нее из глаз. Сначала мелкими каплями, а затем девушка разрыдалась: на снимке была запечатлена трехлетняя она со своей мамой. Анстис смешно свешивалась с рук женщины и протягивала свои к автомату с сахарной ватой.